| Статья
опубликована в энциклопедическом
словаре "Этика" (М.: Гардарики,
2001) (с) А.Смирнов 2001 |
вверх |
| Статья
опубликована в энциклопедическом
словаре "Этика" (М.: Гардарики,
2001) (с) А.Смирнов 2001 |
вверх |
’Адаб — термин, которым в арабо-исламской мысли обозначается, в частности, жанр морально-дидактической литературы. Основное значение термина — жанр сборников образцов изящной словесности, прежде всего поэзии, а также отрывков из Корана и сунны. В дальнейшем адабная литература обогатилась за счет включения терминологии и образцов сочинений из различных наук. Ибн Халдун в ал-Мукаддима (“Введение”) называет четырех основных представителей ’адаба в этом смысле слова: Ибн Кутайба (’Адаб ал-куттаб), ал-Мубаррад (Китаб ал-камил), ал-Джахиз (Ал-Байан ва ат-табйин), Абу ‘Али ал-Кали ал-Багдади (Китаб ан-навадир), считая остальные произведения слепком и ответвлением от этих.
Словом ’адаб именовался также жанр тех сборников греческих афоризмов, которые носили в основном этически-наставляющий характер (см. арабоязычный перипатетизм). В дальнейшем значение термина расширилось, и он стал обозначать морально-дидактическую литературу, не имеющую прямого отношения к греческим оригиналам, но опирающуюся на исламскую традицию, напр., ’Адаб ад-дин ва ад-дунйа ал-Маварди. Кроме того, термин ’адаб (мн. ’адаб) имеет значение, близкое или прямо выводимое из понятия “предписанное и запретное” (ал-’амр ва ан-нахй), и в этом смысле употребляется в литературе фикха. Так, можно говорить об “адабе паломничества” (правила совершения ритуальных действий во время хаджжа) или “адабе чтения Корана” (когда можно и когда нельзя брать в руки Коран, в каком месте читать, на какую подставку класть, т.д.).
В качестве морально-дидактических адабные рассуждения строятся вокруг основного тезиса — необходимости “воздания должного”. ’Адаб таким образом оказывается рассуждением о “приличии” в прямом смысле этого слова — о том, какое отношение и какое поведение “приличествует” относительно той или иной вещи или человека. Понятия “наиболее достойного” (ал-аслах) и “наиболее приличествующего” (ал-алйак), разрабатывавшиеся в каламе и исмаилизме, характерны и для других школ арабской средневековой мысли. Эти понятия, обладающие в исламской культуре высокими коннотациями, связаны с понятием “должного” (ваджиб), которое в свою очередь непосредственно сопряжено с категорией “право” (хакк). ’Адаб, или наука о приличиях, опирается поэтому на понимание того, что “должно” в отношении той или иной вещи или человека и чем та вещь или тот человек обладает “по праву”, и стремится сформулировать практические рецепты поведения, которое не нарушало бы таких “прав” и воздавало бы “должное”. Сфера таких регламентаций фактически неограничена, и в зависимости от красноречия и таланта автора она может включать в себя все мыслимые предметы мироздания. Общеисламский ’адаб опирается на то понимание “должного”, которое выражено в шариате в категориях ваджиб (необходимое) и сунна, или мандуб (рекомендуемое). Вполне понятно, что обширный материал хадисов и литературы вокруг них составляет почти неисчерпаемую почву адабных рассуждений. Каждая из школ арабской философской мысли добавляет к этому, в общем и целом признаваемому (за возможными исключениями, вызванными доктринальными расхождениями, какими, например, для исмаилизма являются вопросы имамата и роли и места Али в наследовании власти) корпусу, что-то свое в зависимости от того, что именно считается должным и на что она считает необходимым обратить внимание своих последователей.