Аль-Кирмани, Хамид ад-Дин. Успокоение разума   (введение, перевод с арабского и комментарии А.В.Смирнова). Москва, Ладомир, 1995.

пояснения

вверх

Мы скажем: уже говорилось, что Тот, от кого сущее обрело бытие (славен Он и велик!), неизречен: Его не выразить ни словом, ни местоимением. Среди предельных рангов сущего и его атрибутов нет более величественного, нежели совершенство, при коем вещь сохраняет неизменным состояние своего бытия. Поскольку Всевышний в великой славе Своей превознесен над сим рангом, то сей атрибут должен быть отдан Первому Сущему, от Него получившему бытие. Иначе и быть не может: если оно не имеет сего атрибута, значит, имеет атрибут ущербности; между тем известно, что ущербное идет в бытии по рангу после совершенного, и будь Первое Сущее ущербным, совершенным должен был бы быть Всевышний Бог, от которого оно получило бытие (ведь ущербному предшествует совершенный). Однако Его совершенство означало бы, что Его бытие проистекает от иного, чего быть не может; а раз Его совершенство влечет бытие того, чего быть не может, значит, ложно, что Он должен быть совершенным. Таким образом, сей атрибут отдан Первому Сущему, бытие коего также невозможно без Того, от Кого проистекает его бытие, свободного от черт множественности и атрибутов, необходимо означающих, что их бытие – от иного.

Итак, [Первое] Сущее, получившее бытие от Всевышнего, совершенно; однако оно не может быть совершенным, не пребывая в одном состоянии без всяких превращений. Ведь превращение (истихаля)–это непостоянство пребывания (киллят аль-бака') вещи такой, какова она есть, это признак перехода из одного состояния в другое; а переход из одного состояния в другое бывает только ради приобретения чего-то и в силу какой-то нужды. Однако установлено, что Первое Сущее совершенно, не испытывая никакой нужды; а если нет нужды, нет и перехода; а если нет {91} перехода, нет и превращения. Если же нет превращения, следовательно, оно пребывает в одном и том же состоянии своего бытия, не испытывая превращений, не переходя из своего первоначального состояния в иное и ничуть не изменяясь,– как огонь не покидает своего состояния, оставаясь огнем и тогда, когда он освещает и когда подогревает или сжигает, и в движении частиц: во всем этом он совершает действие, только сообразное со своим бытием.

Кроме того, превращение превращающихся вещей проистекает либо от того, что они потенциальны,– а потому, устремляясь к актуальности, и превращаются путем перехода,– либо от того, что они актуальны и совершенны,– – а потому стремятся вернуться к потенциальности. в обоих этих состояниях к ним привходят и их покидают акциденции, ибо эти вещи являются (хоть и сами имеют форму)материями для других форм, которым еще не случилось быть, или же становятся общей материей для чередующихся в них акциденций, когда ни одна из уже сущих акциденций не имеет преимущества перед другой, только появляющейся, так что появляющаяся акциденция обладает силой утвержденности, а утвержденная – силой распада и исчезновения, ибо утвержденная в вещи акциденция уже получила свою долю бытия, а появляющаяся [в ней] акциденция обращена к бытию, и ни утвержденная в ней [акциденция] (хоть она – то есть то, в чем находится акциденция,– является для нее материей), ни появляющаяся в ней не могут предотвратить сей силы появления (ат-тавлат-тари), так как предшествующую в бытии [акциденцию] (например, уже получившую [свою долю бытия]) настигает утвержденная в ней [акциденция], а возникающая в ней уподобляется утвержденной. Так эти вещи, превращаясь посредством акциденций, колеблются между потенцией и актом, свершая все то, что им должно свершить.

Итак, превращается только потенциальное в движении к своему совершенству и последующем возвращении в потенцию, и к миру возникновения и порчи относится именно такое превращающееся. Притом нечто предшествует в бытии этому миру возникновения и порчи, ибо он потенциален(1), как, например, душам нашим, поскольку они потенциальны, нечто предшествует в бытии. Однако установлено, {92} что Творению (кое есть Первое Сотворенное) ничто не предшествует, а следовательно, оно не принадлежит к миру возникновения и порчи; если же оно не принадлежит к миру возникновения и порчи, значит, ложно, что оно превращается: оно пребывает таким, каким сотворил его Всевышний (превознесенный над атрибутами). Всеславно же то, чей пламень совершенства неугасим, чьи воды величия не обмелеют: оно – вечно-длящееся (сармад да'им), не исчезающее, вечно-пребывающее (азалий), не погибающее и не изменяющееся.

Притом вечные длительность и пребывание его не изначальные (аввалий), но беспредельные(ахирий), ибо оно, как представляется, пребывает во веки веков и во веки вечные, ведь установлено, что существует оно не благодаря своему творцу; и предельная цель разумов, принадлежащих царству Природы,– стать на него похожими в вечной длительности и пребывании посредством приобретаемого от земных границ совершенства: став вечно-пребывающими и вечно-длящимися, они никогда не испытают превращений.

Кроме того, превращение – разновидность порчи того, кто претерпел такое превращение и перестал быть таким, каким был до оного; порча же в нем – от ущербности, а ущербность всякой вещи коренится либо в ее самости, либо в том, от чего она произошла. Однако Творение (которое есть Первое Сотворенное) являет собой само совершенство, а потому оно выше того, чтобы быть ущербным, когда бы его ущербность коренилась в его самости или в Том, от Кого оно произошло; а коли оно выше [этого], то оно – вечно-длящееся, не испытывающее превращений.

Творению (которое есть Первое Сотворенное) не может быть, далее, качественно подобного (мисль би-и-нав'ийя) в бытии, когда бы их было два; ведь это означало бы, что Тот, от Кого оно образовалось, как-то разделен, так что от каждой из отдельных частей и образовалось то, что с ней соотнесено. Однако установлено, что Тот, от Кого оно образовалось (а именно Всевышний), не может быть подвергнут разделению ни гласно, ни молчаливо: это бы означало, что есть нечто первенствующее относительно Всевышнего, каковое существовать не может. А коли Он не может быть никоим образом подвергнут разделению ни гласно, ни {93} молчаливо, то от Него произошедшее не может быть двоицей; а если оно не может быть двоицей, то оно – единственное, не имеющее себе подобного.

Кроме того, именно Творение (которое есть Первое Сотворенное) имеет атрибут наполненности и полноты. Если бы в бытии было ему подобное, схожее с ним и равное ему, то наполненность была бы разделена между ними (так что только оба вместе являли бы собой наполненность) и уже ни один из них не был бы полным, но был бы ущербным. А если бы оно (Первое Сотворенное.– А.С.) было ущербным, необходимо существовало бы нечто, причинно-обусловливающее Того, от Кого оно произошло; а коль скоро ложно, что есть нечто, причинно-обусловливающее Всевышнего, то ложно, что оно ущербно (ибо оно – творение Всевышнего). Если же ложно, что оно ущербно, следовательно, оно полно и наполнено; а если оно полно и наполнено, следовательно, вне его нет ничего ему подобного в его роде. Так же, например, солнце полно и обладает наполненностью, и нет ничего вне его, что вкупе с ним образовало бы два качественных подобия; или же тело, исполненное мощи, вне которого уж нет ничего, что было бы телом: оно единственно и не имеет подобия.

Творение (которое есть Первое Сотворенное) может быть разумеющим лишь собственную самость. Ведь оно – высшее сущее, а коли так, то и разумеемое им должно быть высшим из сущих; однако нет среди сущего ничего выше его самого, следовательно, оно есть разумеющее только свою самость. Кроме того, поскольку оно есть наипростейшее из произведенного, оно должно разуметь то, что наиболее просто; а среди сущего нет ничего проще его, следовательно, оно разумеет только собственную самость, и ничто иное. Кроме того, разумеющий уразумевает ради достижения совершенства и исправления самости; однако его (Первого Сотворенного.– А.С.) совершенство никак не в том, чтобы уразуметь нечто выше себя, а потому ему приходится уразумевать самого себя и так достигать совершенства. Ведь если бы оно достигало совершенства, уразумевая нечто иное, то ему не полагался бы сей всецелый ранг: его совершенство было бы односторонним, но не всесторонним. А это означало бы, что нечто первенствует по отношению к Тому, от Кого {94} оно произошло; но поскольку ложно, что нечто первенствует Всевышнему, то ранг совершенства в его всецелостности принадлежит ему (Первому Сотворенному.– А.С.). А коль скоро ранг совершенства в его всецелостности принадлежит ему, то нет ему нужды уразумевать что-либо иное, что давало бы ему совершенство.

Итак, оно разумеет лишь собственную самость, ибо, сотворенное в достаточности и величии, не нуждается в ином; это и есть Ангел, Великий, Величавый и Блистательный, Совершенный и Вечно-пребывающий, Разумеющий и Вечно-длящийся, названный в Божественном предании Словом.

О правильности нами сказанного свидетельствует существование глаголющего в мире религии, первоначала цикла (даур), с которым связано бытие всех прочих (входящих в мир религии.– А.С.). Он совершенен и утвержден в своем состоянии совершенства; соответственно этому в мире Творения оно (Первое Сотворенное.– А.С.) совершенно и вечно, оставаясь таким, каким произошло, без всяких превращений. Он единствен: никто не соучаствует в его пророчестве и нет в его ранге ему подобного; соответственно этому оно едино: ничто не разделяет с ним его ранга и ничто ему в том ранге не подобно, и нет ему подобного в том, чем оно обладает. Он не нуждается ни в ком из тех границ мира религии, чье бытие связано с ним, не потребно ему чье-либо послушание, ни чье-либо знание, дабы достичь оным совершенства; соответственно этому и его (Первого Сотворенного.– А.С.) существование всеохватно. А установить равновесие всего прочего здесь и там мы оставим тому, кто воистину брат наш: пусть идет нашим путем под нашим руководством, коль скоро надежно установлено, что оно (Первое Сотворенное.– А.С.) совершенно и вечно, не испытывает превращений, не имеет подобия и разумеет только свою самость. Всеблаг Бог, Господь миров, и всеславен; нет бога кроме Него; лишь Бог Великий дарует крепость и силу; на Бога уповаю и к Нему прибегаю: Он любвеобилен и милосерден; Он – наше довольство и надежный защитник!

(1) Согласно учению аль-Кирмани, душа является потенциальным разумом.